Срочно требуется семейное счастье - Страница 30

– Дай сюда! – Обеспокоенная Эльвира почти вырвала газету из ее рук.

На второй странице популярного издания красовался заголовок: «Один день из жизни альфонса». Под ним шла подборка фотографий. На первой были запечатлены Эльвира и Владимир на крылечке их офиса. Эльвира заходила в дверь, Владимир уже спускался вниз. Но лица были обращены друг к другу, они, верно, еще заканчивали какой-то разговор. На втором снимке Владимир садился за руль машины, не своей, конечно, развалюхи, а респектабельного, не слишком нового мерса, на который пересадила его Эля. На третьем мужчина снова стоял у крыла машины в каком-то незнакомом месте, на фоне желтой стены. Рядом с ним была женщина восточного типа, совсем молодая, скромно одетая. К ней прижималась хорошенькая кудрявая девочка лет трех.

Владимир держал в руках пачку денег в банковской упаковке и протягивал их женщине. Пачку Эльвира узнала, – она просто вынудила упирающегося Владимира взять деньги, которые полагались ему по договору. Еще напомнила, что они «для друга». Последний снимок удостоверял, что деньги женщина кладет в карман своего широкого красного плаща. Другой рукой она держала Владимира за рукав куртки и робко ему улыбалась. Под снимками шел пространный комментарий, но его Эльвира читать не стала. Отбросила газету на стол:

– Черт, как не вовремя! Маруся, подключай ребят, пусть сотрут этого журналиста в порошок.

– Так ты не поверила! – облегченно и капельку недоверчиво выдохнула Маруся. – Сейчас Володя приедет, он все тебе расскажет. Да я и сама прекрасно знаю, кто эта женщина. Она же снимает Володину квартиру. Сама приехала из Чечни, а вот муж ее пропал куда-то.

– Плохенькая, видать, квартирка, если за проживание в ней приходится доплачивать, – усмехнулась Эльвира.

Расслабившаяся было Маруся так и подскочила со стула:

– Но ты же не думаешь ничего плохого? Заметь, он сдавал ей комнату, а сам проживал отдельно. Наверное, у нее ребенок болеет, и Володя им помогает… А может, он в долг у нее брал? Ну, сейчас приедет, и мы все узнаем!

– Не надо ему приезжать, – покачала головой Эльвира. – Перезвони, пусть возвращается домой.

– Сказать, что тебе наплевать? – с надеждой спросила Маруся.

– Скажи, что я сообщу ему, когда в его услугах будет необходимость. Возможно, это будет уже день бракосочетания.

– Элька! – заорала Маруся. – Ты что, хочешь расстаться с Володей?! Из-за такой ерунды, из-за какой-то фотографии?

– Наоборот, ты же слышала, я собираюсь выйти за него замуж.

– Но ты теперь не так собираешься, как прежде? Снова не по-настоящему?

– Да все и было не по-настоящему, – устало вздохнула Эльвира. – Только такая глупышка, как ты, Маруся, могла в это поверить. И хватит с меня этого дерьма.

Через час позвонила Маруся. Она сообщила, что Владимир категорически отказался от «ненастоящей» свадьбы. По тому, что подруга звонила из приемной, а не зашла в кабинет, Эля поняла: подавлена и обижена. Но не стала ее утешать. Какого черта! Саму бы кто утешил.

Маруся объявилась лишь на следующий вечер – зашла к Эльвире домой. Лицо у нее распухло от слез.

– А я у твоих была, – сообщила она.

– Я знаю, – кивнула Эльвира. – Как они там?

– Ой, замечательно, – немного оживилась Маруся. – Возятся с Димушкой. Иван Сергеевич совсем окреп, врачи говорят, что его уже можно домой выписывать.

– Правда? – обрадовалась Эля. – Черт, рано я Смайлза в путешествие отпустила. Пусть бы он теперь осмотрел папу. Если так пойдет, можно подумать и об операции в его клинике. Надо связаться с ребятами, пусть волокут профессора назад.

– Не спеши, пусть Иван Сергеевич еще окрепнет, – остановила подругу Маруся.

– Да, конечно. – Но Эльвире уже не сиделось на месте, она быстрым шагом мерила комнату по периметру. – Да, Маруська, наделали мы глупостей, но хоть с Димочкой не ошиблись.

– Эля, я должна тебе кое-что важное сказать, – предслезным голосом оповестила Маруся.

– Если насчет Владимира, то не стоит, – рекомендовала Эльвира. – Маруся, пойми, я просто одумалась. Даже если ты сейчас предъявишь стопроцентные доказательства его невинности, это ничего не изменит.

– Я не о Володе, – прошелестела Маруся. – Я о Димочке хочу сказать.

– Господи, а с ним-то что не так? – Эля ощутила, как кровь отливает от ее лица. Мигом заледенели губы, в ушах начал нарастать предобморочный шум. Она сама удивилась своей реакции: неужели успела так сильно привязаться к малышу?

– Я тебе сейчас расскажу, почему выбрала именно его. Понимаешь, меня сразу предупредили конечно же… Из-за этого Диму не брали другие пары…

– Говори, Маруся! – голосом, в котором забряцал металл, приказала Эльвира.

– Так я ж говорю… У Димочки какое-то редкое заболевание крови. Его нужно немедленно лечить, и лучше за границей. Но ты не думай, Элечка, ничего ужасного, надо только очень постараться его вылечить!

– Почему же об этом не сказали мне, когда я приходила в детский дом?!

– Да потому что это я, я просила заведующую не говорить! – пулеметом затараторила Маруся. – Я ей сказала, что сама тебе все расскажу. А заведующая, представляешь, мне сказала, что больше мы о Диме ее и не спросим. Но я уже тогда была уверена, что мы его обязательно заберем. Потому что кто, кроме нас, может ему помочь? Потому я тебе и сказала, Элечка, что этот мальчик – единственная кандидатура. Ведь без нас он может не дожить до десяти лет!

Маруся замолчала, умоляюще посмотрела на подругу. Молчала и Мухина. Потом сказала с грустной усмешкой:

– Да, Маруся. Неплохо ты на меня поработала. Теперь я осталась без жениха накануне свадьбы и со смертельно больным ребенком на руках.