Срочно требуется семейное счастье - Страница 27

– А вам это уже говорили?

– Говорили, – усмехнулась женщина. – Только богатой на тот момент была не я.

– Тогда я понимаю, что с вами произошло.

Эльвира задумалась на миг, потом кивнула:

– Хорошо, что вы это понимаете. А теперь давайте вернемся к вопросу о том, продолжаете ли вы на меня работать.

– Я и не отказывался, – удивился Владимир.

– Нет, вы не понимаете. Вы либо продолжаете работать на меня за деньги, либо уходите сейчас со своим благородством навсегда.

Молчание. Эльвира мысленно досчитала до десяти, потом спросила:

– Ну, что вы надумали?

– Эльвира Ивановна, а что насчет ребенка? – вопросом на вопрос ответил Владимир. – Нашли вы его? То есть выбрали?

– Да, завтра еду смотреть. Так что насчет…

– Могу я поехать с вами?

– Зачем? – поразилась женщина. – Это что, очередная хитрость?

– Зачем же хитрость? – широко улыбнулся Владимир. – Я прекрасно понимаю, что от меня в этом вопросе ничего не зависит. Но мне ведь все равно придется с ним встречаться. А я привык заранее разведывать ситуацию.

– Возьмете деньги? – устало проговорила Эльвира. – Тогда возьму вас с собой.

– Слушай, а ведь это здорово?! – после некоторой заминки с вопросительной интонацией воскликнула Маруся.

– Что ты видишь в этом здорового? – угрюмо поинтересовалась Эля.

– Ну то, что он так интересуется ребенком. Вот увидишь, он сразу полюбит малыша. Его невозможно не полюбить.

– Знаешь, Маруська, иногда мне кажется, что я – единственная нормальная среди поголовно сумасшедших. Все как будто забывают об истинном положении дел. Но зачем ему любить этого ребенка?

Подруги говорили по телефону. Маруся тяжело задышала в трубку и вдруг выпалила:

– Нет, Эля, мы-то все как раз нормальные. И я, и Володя, – мы-то понимаем, что нельзя, ну нельзя играть в такие игры. Даже ради самых рассвятых целей. Все равно все должно быть по-человечески. Но мы стараемся тебе помочь, вот и подстраиваемся под твою игру.

– То есть сумасшедшая – это как раз я, – уточнила Мухина. – Что ж, спасибо, подруга.

– Ой, Элечка, извини… – растерялась Маруся.

– Нет, все в порядке. Только, подружка, запомни мои слова: твой Володя – еще тот игрок. Мне даже интересно, что он задумал. Именно поэтому я вчера не выгнала его, а разрешила поехать со мной в детский дом. Интересно будет обломать его игрища! – И швырнула трубку на рычаг.

В детский дом приехали после обеда. К ним вышла сама заведующая, стройная дама с простецким лицом. Она во все глаза уставилась на Элю. Потом заинтересовалась ее спутником, спросила подобострастно:

– Это ваш муж?

– Жених, – холодно ответила Эльвира. Сама она с Володей едва поздоровалась и за всю дорогу не сказала ни слова. – Могу я увидеть ребенка?

– Конечно, конечно, – мелко затрясла головой заведующая. – Прошу вас в мой кабинет, мальчика сейчас приведут.

Прошли в кабинет. Эльвира чувствовала себя просто отвратительно. Сжималось и проваливалось куда-то сердце, от непривычных запахов этого дома детской скорби разболелась голова. Будь рядом Маруся – ей было бы куда легче. Пришлось бы утешать Марусю и забыть о себе. Но рядом был только чужой докучливый человек.

Дверь распахнулась. Вошла женщина – не заведующая, другая. В белом халате, возможно, нянечка или медсестра. Впереди себя она подталкивала худенького темноволосого мальчика. Выглядел тот лет на шесть, не больше. Малыш упирался и постоянно задирал головку, затравленно вглядываясь в лицо женщины.

– Вот наш Димулечка, – с фальшивым энтузиазмом объявила та. – Дима, я хочу, чтобы ты немного поговорил с этими дядей и тетей. А я пока уложу твоих друзей в кроватки. Хорошо?

Но мальчик явно не спешил соглашаться. Он вцепился воспитательнице в руку и прошептал:

– А где та тетя, что раньше приходила? Я думал, это она пришла.

«Черт, так и знала, надо было брать с собой Марусю», – обреченно подумала Эля.

– Та тетя была подруга этой тети, – пространно пояснила женщина. – Все, Дима, я пошла. – И белкой скользнула в дверную щель.

Маленький мальчик остался один. Он сжал кулачки и напряженно посмотрел на посетителей.

– Привет, – сказал Владимир.

– Здравствуйте, – прошептал мальчик. – А вы кто?

– Это – тетя Эльвира, – представил Владимир упорно молчавшую Мухину. – А меня зови дядей Володей. А ты Дима, верно? Так вот, Дмитрий, у меня к тебе вопрос: хотел бы ты жить в семье, уйти из детского дома?

– Нет! – четко и громко, словно стоял на сцене, выговорил мальчик.

Эльвира подавила вздох и стала смотреть в окно. Она с самого начала знала, что с ребенком Маруся совершила ошибку. Надо было поскорее уходить отсюда. Но Владимир спокойно спросил:

– А почему?

– Я хочу жить только со своими родителями, – покраснев до слез, начал объяснять малыш. – Другие родители – плохие. Они берут детей, а потом возвращают их обратно.

– С тобой такое бывало? – тихо спросил его мужчина.

– Нет, – замотал головой мальчуган. – Но я знаю. Меня однажды смотрели тетя и дядя, приходили-приходили, а потом перестали приходить. Сказали, что я не их ребенок.

Володя шагнул вперед, опустился перед мальчиком на корточки и сказал:

– Ты из-за тех людей не хочешь больше жить в семье?

– Я хочу, – поправил его мальчик. – Но только у своих родителей. Чтобы они мне точно сказали, что я – ихний. А то посмотрят-посмотрят, а потом откажутся. Потому что чужой.

– А ты не допускаешь, что те люди просто ошиблись? Знаешь, Дима, потерять ребенка – огромная трагедия. Родители начинают искать своего малыша, ищут много лет. Иногда они ошибаются. Те люди думали, что ты их ребенок. А потом узнали, что ошиблись, и стали дальше искать своего малыша. У них не хватило сил объяснить тебе свою ошибку. Прости их за это.